Битва при Литтл-Бигхорн (часть2:Индейцы Великих Равнин на тропе войны )
БИТВА ПРИ ЛИТТЛ - БИГХОРН
Индейцы Великих Равнин на тропе войны
Воинственность кочевников Великих Равнин отмечается всеми исследователями и очевидцами их покорения. Но основе её лежала отнюдь не мистическая «дикость степных варваров», а вполне материальные факторы, общие для всего мира: необходимость охраны своих лагерей и охотничьих угодий, погоня за престижем и добычей. Это и порождало многочисленные и непрерывнын межплеменные конфликты. Кроме того, в столкновениях воины демонстрировали силу духа, храбрость и, что немаловажно, мощь своей магии. Исходя из мотивов войны, разнообразны были и формы ее ведения. Важной задачей воинов было отражение нападений, а наступательные действия обычно проводились в виде набегов за скальпами и лошадьми.
До появления лошадей военные действия между племенами сводились к обмену стрелами между длинными рядами воинов да к сокрушительным атакам превосходящими силами на небольшие стоянки. С появлением лошади походы за скальпами становятся менее частыми. Реже становятся столкновения с участием сотен воинов с обеих сторон. Основной целью становятся табуны враждебного племени. Набеги за лошадьми были частыми и произвольными, проводились зачастую без согласования с вождями. Это был обычный путь для человека, желающего показать свою удаль, приобрести богатство и уважение. Осуществляли их небольшими партиями. Добыча лошадей не была единственной причиной подобных набегов. С неменьшей силой индейцев толкало к войне стремление поддержать свою воинскую честь и совершать подвиг, засчитать ку.
Собственно говоря, ку (от французского coup, удар) - это прикосновение к врагу рукой или же тем, что держится в ней - оружием, плетью, особой ивовой палочкой (жезлом-ку), без причинения ему вреда. Другие военные подвиги также именовались ку и вознаграждались почетными знаками, изображавшимися на теле воина, на его одежде, коне и имуществе, что обозначало его статус. У разных племен были разные степени военных отличий и разная система их градации. Кроу давали особые знаки отличия человеку, который возглавил успешный набег, захватил привязанных у коновязи лошадей, добыл ку и захватил вражеское ружье. Это последнее считалось низшим ку у черноногкх, гораздо выше ценивших убийство врага, что, в свою очередь, было второстепенным подвигом у многих других племён. Гораздо почетнее было посчитать на противнике ку, если тот за свою отвагу был отмечен военным головным убором или же удар этот был нанесен в пределах вражеского стана. Далее, наибольшее значение имел первый удар в схватке. Последующие прикосновения к той же личности ценились гораздо меньше. Арапахо и сиу позволяли вести счет до четырёх касаний, шайенны ограничивались тремя.
Наградой для воина было право носить особые регалии, которые говорили всем о его отваге, упрочали его репутацию и влияние. Свидетельством славы воина было исчисление его подвигов, имена детей и проколы в ушах, участие в религиозных церемониях, членство в воинских обществах.
Скальп, подобно угнанной лошади или захваченному ружью, представлял собой индивидуальный трофей, доказательство убийства, свидетельство ку. Хотя у всех племен, кроме кри и сиу, скальпирование было делом второстепенным, обычай этот был широко распространён, так как скальп являлся осязаемым символом удачи. Волосы отождествлялись индейцами с личностью. Лишая их, человека лишали души и таким образом скальпирование из убийства превращалось в ритуальное жертвоприношение. То была своеобразная самооборона от мстительного духа убитого воина, который таким способом лишался возможности вредить своему убийце. Скальпами размахивали во время Пляски Скальпов, их растягивали на деревянных обручах и хранили, как в могущественный военный талисман.
Индейцы Равнин владели разнообразными видами оружия, начиная с туземных луков, копий и палиц, вплоть до огнестрельного и металлического оружия, ввезённого белыми. Наиболее популярным оружием, которое с равным успехом применялось и на охоте и на войне, оставался лук. Он имел небольшую длину, так как приспосабливался к снаряжению всадника (до 3 футов в чехле); он был удобен для стрельбы из седла. Луки иногда усиливались рогом, но в основном делались только из дерева. Часто их усиливали, обматывая сухожилиями. Они же шли на изготовление тетивы.
Искусно сделанные луки и стрелы ценились весьма высоко. Наконечники изготовлялись из кости и камня, позднее - из железа и стали. Стрелы пускались с величайшей точностью и такой силой, что на близком расстоянии пронзали насквозь буйвола или человеческий череп. Луки били с предельной меткостью на 100 ярдов, будучи неэффективными на расстоянии свыше 150 ярдов. Наиболее мощные луки в идеальных условиях били на 300 ярдов. Армейский капитан сообщал в 1864 г.: «Лук и стрелы в руках индейцев были более опасным и эффективным оружием, чем револьвер. Револьвер мог выстрелить шесть раз подряд ... но его не всегда можно было перезарядить в седле на скаку, в то время как индеец мог пустить шесть стрел ... стреляя при этом в 24 раза быстрее. В итоге, когда солдат расстреливал все свои патроны, он оказывался добычей индейца с его луком и стрелами. Кроме того, индейцы имели копья, которыми пользовались с большим успехом. Наши парни имели сабли. Индеец не нападал на солдата с копьем, если солдат имел саблю, но и солдат с саблей не рисковал связываться с индейцем, если у того было копье».
Первое огнестрельное оружие, приобретенное индейцами, бывало зачастую неисправным, медленно заряжающимся и неуклюжим. Хотя оно было дешёвым и крепким, главное его преимущество заключалось в эффективном бое на близкой дистанции, а также в том страхе, которые оно первоначально вызывало. Более совершенные кремневые или пистонные ружья появились в период между 1800 и 1850 гг., но и они заряжались с дула и скорострельность их была невысока. В результате владение ружьем было скорее вопросом престижа, и лишь после 1860 г., с распространением заряжающихся с казенной части многозарядных винтовок, огнестрельное оружие стало вытеснять лук. В конце ХIХ в. большинство воинов владело одним-двумя ружьями подобными высоко ценившемуся карабину Винчестера образца 1866 г. или револьверами типа шестизарядного «ремингтона» времен Гражданской войны, или «кольта» - превосходного оружия всадника в ближнем бою.
Археологические исследования на поле битвы при Литтл-Бигхорн позволили более ясно представить вооружение сражавшихся там индейцев. Большинство имели луки и стрелы с металлическими наконечниками, полученными от белых торговцев. Из примерно 1500 воинов, сражавшихся против Кастера, от 597 до 697 обладали 25 различными видами огнестрельного оружия, отчасти добытого в предыдущих боях. Из них от 340 до 403 человек располагало современными магазинными винтовками Генри и Винчестера. Это давало им явное преимущество над солдатами, вооружёнными однозарядными карабинами Спрингфилда. Впрочем, скорострельность «винчестеров» в определённой степени сдерживалась большей дальнобойностью армейских «спрингфилдов», поэтому не следует абсолютизировать превосходство индейцев в вооружении, делая из этого главную причину разгрома Кастера. Не стоит забывать, что аналогичным же образом вооружённые солдаты Рино и Бентина успешно и с малыми потерями удержали свои оборонительные позиции на Рино-Хилл несмотря на все атаки индейцев.
Индейцами использовалось и немало иного оружия. Многие виды его появились под влиянием торговли с белыми. Наиболее популярным были каменные палицы, рукояти которых позднее удлинялись для большей свободы обращения с ними в седле. Применения металла вызвало появление других видов оружия, таких как общеизвестные томагавки. Популярные тесаки типа известных ножей Боуи служили и как рабочий инструмент, и как оружие. Металлические лезвия использовались для дротиков и копий, сменив каменные наконечники. Копья служили одновременно оружием и символом власти и храбрости. Так, например, члены шайеннского общества Тетивы носили лук-копьё, у большинства племен использовавшийся как декоративный жезл. Часто копьё имело форму пастушеского посоха с крюком, обматывалось мехом выдры и служило знаком отличия «офицеров» военных обществ. Копья имели по 12-15 футов длины, украшались перьями и скальпами.
Щит также претерпел изменения с появлением лошади, уменьшившись в диаметре от примерно 3 футов до 1,5-2 футов. Он состоял из одного-двух слоев плотной бизоньей шкуры, высушенной и окаймленной волосами или перьями и был способен отражать даже мушкетные пули на излете. Однако во второй половине XIX в. щит всё более превращался в своеобразный военный талисман. Изготовление щита сопровождалось великим множеством ритуалов. При обращении с ним соблюдался ряд табу. Например, щит не должен был касаться земли и его держали на треножнике лицом к восходящему солнцу.
Важной стороной жизни степных племен были военные общества. Они разделяли воинов племени на четко выраженные группы, члены которых имели высокий социальный статус и пользовались общим уважением. Каждое общество имело свои особые песнопения, пляски и убранство, проводило регулярные встречи своих членов. Они так же выполняли функции полиции, поощряли воинскую храбрость соперничеством между своими членами, служили посредниками между военными и мирными вождями. Каждое общество имело свои точные и вполне определенные ранги, так что ни у кого не возникало сомнений относительно старшинства в них. Особое положение занимали воины-смертники, давшие обет никогда не бежать от врага. Нередко в состав их боевого облачения входил специальный кушак, который они на поле боя пришпиливали к земле колышком в знак своей решимости не отступать перед врагом. Освободить их имел право только член того же военного общества. У шайеннов существововало несколько воинских обществ - Быстрые Лисы, Лоси, Красные Щиты, Тетивы Лука, Люди-Псы. Среди воинских обществ сиу можно назвать, например, Сильные Сердца (основано самим Сидящим Быком), Токала (Лисята), Носители Ворона, Миватани (Белая Метка).
Военный наряд индейца прерий должен был удовлетворять нескольким требованиям. Во-первых, он свидетельствовал о принадлежность, к тому или иному обществу, о положении в племени; во-вторых, служил могучим талисманом, обеспечивающим могучую защиту в бою; наконец, в-третьих, он являлся знаком подвигов хозяина, говорил всем о достижениях данного воина. Всем трем функциям удовлетворяла военная или «скальповая» рубаха. Первоначально она носилась исключительно, как знак службы, должности. Таковы были предводители сиу, которых так и называли «Носятели Рубахи». К их числу принадлежал, например, знаменитый воин оглала Ташунка Витко - Неистовый Конь. Они носили рубахи, раскрашенные и окаймленные скальповыми прядями, что символизировало их ответственность перед своим народом. Выдающиеся воины носили рубахи, как знаки отличия. Военные рубахи расписывались изображениями подвигов владельца. Символы были различны в разных племенах. Рука символизировала удачу в рукопашном бою; полосы - ранения или подвиги-ку; трубки - предводительство военными отрядами; следы копыт - число угнанных лошадей. Иные из изображений усиливали магическую силу рубахи. Например, черные точки предохраняли ее носителя от пуль. Тут же изображались «тайные помощники», явившиеся воину в видениях и обеспечивавшие ему помощь сверхъестественных сил. Ку и священные знаки изображались не только на рубахах, но и на плащах, ноговицах, мокасинах, на самом теле воина.
Общим обычаем среди индейцев Великих Равнин было и раскрашивание лошадей. Определённые символы использовались для изображения прошлых достижений воина. Они говорили о храбрости, проявленной им в бою, а также о произошедшим с его конем, хотя разрисованный конь не всегда был тем животным, историю которого он нёс на себе.
Причины нанесения раскраски, как и сами символы сильно варьировались. Воин обычно раскрашивал своего коня, когда готовился вступить на враждебную территорию, но животное раскрашивалось и для проведения различных церемоний. Некоторые авторы полагают, что раскраска выполняла роль камуфляжа, но по мнению других она скорее наоборот, делала лошадей более броскими для глаз врага, а нанесённые знаки должны были устрашать противника. Пятна на шкуре пегих лошадей-пинто могли быть, конечно, хорошим камуфляжем, делающим коня менее заметным издали, но индейцы предпочитали пегих по другой причине - за красочность, вносимую ими в племенные церемонии и ритуалы. Индейцам нравились пёстрые пинто и они зачастую раскрашивали про их образцу и одноцветных лошадей.
Каждое племя имело своя символы и знаки для раскраски лошадей, однако существовало 8 универсальных знаков. Это были: прямоугольник, отпечаток ладони, круг, скопление крупных точек, короткие горизонтальные линии, округлые и квадратные следы копыт, группа абстрактных пятен-клякс. Любой другой индивидуальный символ, помимо этих восьми, являлся магическим: например, кольцо с выходящим из него зигзагом, что означало змею. Кони раскрашивались одинаково с обоих сторон.
Прямоугольник означал, что воин возглавлял военный отряд, а отпечаток ладони сообщал о том, что враг был убит или сбит с коня в рукопашном бою. Среди сиу красный отпечаток ладони на конском плече или крупе назывался «кровавым знаком». То была высшая честь, какой мог достичь воин. Перевернутый вверх ногами отпечаток руки был символом воина, идущего на смертельный риск. Если отпечаток этот был неполным, показывающим только пальцы и половину ладони, то это говорило о клятве мщения.
Круги имели несколько значений. Например, толстая линия круга с красным центром говорила о битве вокруг бруствера или укрепления из камней или бревен, внутри которого были перебиты враги. Ряд из небольших окружностей указывал на то что воин участвовал в битве с применением окопов и траншей. Сну отмечали такое событие длинное цепочкой окружностей и точек.
Красный круг вокруг ноздрей коня, по мнению черноногих, кроу и сиу, усиливал обоняние животного; подобное красное или белое кольцо вокруг глаз должна была улучшать его зрение. Боевые шрамы на теле коня обводились красным, как знаки чести. Также их закрашивали поверх, чтобы было видно, где животное подучило рану.
Скопление крупных тачек говорило о видении в котором воину явилось, что град будет падать на его врагов как раз в том месте и в то время, когда либо он будет гнаться за ними, либо они будут преследовать его. Три или четыре короткие горизонтальные линии, помещённые одна над другой, отмечали ку воина. Они наносились на передние ноги коня, хотя кроу, черноногие и сиу наносили их также и на морды своих лошадей.
Острия стрел на всех четырёх копытах символизировали то, что конь этот быстр и не спотыкается. У сиу длинный зигзаг молнии, бегущий от крестца коня вниз по задней ноге, означал скорость и силу. Параллельные зигзаги, спускающиеся вниз по передней ноге, назывались полосами грома и служили для военной магии.
Похищение лошадей из загонов отмечалось изображением кола ограды - линии с развилкой на одном конце. Черноногие пользовались рисунками конских фигурок, чтобы рассказать об угнанных животных. Их рисовали в профиль одним цветом, не обводя по контуру. Это напоминало игрушечные палочки-лошадки индейских детей. Цвет символа соответствовал масти угнанного коня. Для обозначения пинто поверх рисунка наносились дополнительные точки.
Знаки воинского общества, делающие акцент на сущности группы, покрывали большую часть тела коня. Знаки эти обычно занимали треть конского крупа иди полностью голову, грудь и передние ноги. Это были полосы и точки, используемые по отдельности или в комбинации друг с другом.
Воин не всегда надевал военный наряд в бою, но всегда носил его с собой как талисман, облачаясь, если было время, при виде врага. Тогда же он раскрашивал лицо и тело, заплетал волосы в косы. Боевое облачение отражало замыслы и статус воина, демонстрировало доказательства его силы и храбрости, укрепляло его уверенность в превосходстве над противником. Поэтому воины решались сражаться почти обнажёнными, не защищая тело от ударов: они были убеждены, что их магия, амулеты, раскраска и молитвы вполне обезопасят их от вражеского оружия.
Воинское одеяние обычно дополнялось раскраской тела и перьями в волосах. Система перьевой геральдики применялась сиу и такими племенами, как хидатса, кроу, гро-вантры, манданы, ассинибойны. Перья обрезались, красились и располагались на голове в соответствии с совершенными подвигами. Система эта варьировалась между племенами и отдельными личностям. Отнюдь не все воины имели право носить военный головной убор. Это была привилегия вождей и великих воинов. Они считались защитниками племени и должны были являть примеры храбрости. Головные уборы из орлиных перьев были одновременно знаками отличия
Шайенн Деревянная Нога говорит: «Если приближалась битва, воины первым делом сбрасывали свою обычную одежду. Идея, что для битвы необходимо особое облачение, появилась не от уверенности, что это прибавит ловкости в бою. Это были приготовления к смерти. Каждый индеец хотел видеть себя в лучшем виде, идя на встречу с Великим Духом, а потому надевал этот наряд и перед боем и в мирное время - при опасной болезни. Некоторые племена не заботились о таких вещах и рисковали жизнью либо полуодетыми, либо в потёртом платье. Но шайенны и сиу относились к этой процедуре с должным вниманием».
«Их тактику под огнём трудно описать, - сообщает капитан Ричард Картер, описывая действия квахади-команчей против подразделений 4-го Кавалерийского полка 10 октября 1871 г. в устье каньона Бланко, - Их стремительный натиск в V-образном строе, последующее развертывание веером перед фронтом, когда оба их крыла сливались в единую волнистую линию кружащихся, как в водовороте, всадников, все быстрее несущихся по кругу направо и налево и столь же мгновенно собирающихся в единую массу, не сбиваясь при этом в беспорядочное стадо; их непостижимые маневры, когда они вновь рассыпались, выстраиваясь время от времени веером или же распадаясь на два крыла - всё это более и более вводило в замешательство наших ветеранов Гражданской войны, которые никогда не сталкивались с такими тактическими маневрами и со столь гибкой и подвижной линией стрелков. Команды были едва слышны и, чтобы перекрыть визг, приходилось орать во всю глотку». Такова была типичная индейская атака. Военные вожди могли вести своих людей в бой, но в бою каждый из воинов действовал самостоятельно. Несмотря на внешний хаос, индейцы превосходно владели своей тактикой. Как говорил санти-сиу Большой Орёл, «сражаясь по-своему, белые люди теряли многих людей; индейцы, сражаясь по-своему, тоже теряли - но немного».
Помимо круговой конной атаки, набор тактических приёмов степных воинов включал в себя заманивание противника в засаду с помощью отряда-приманки, внезапное нападение на рассвете, угон лошадей. Когда индейцы сами подвергались нападению врага в собственном селении, то воины бежали к лошадям, чтобы встретить неприятеля верхом, пока женщины и дети найдут себе укрытие. Оказавшись под таким прямым и массированнм натиском конного неприятеля, индейские воины, сдержав первый натиск и дав семьям возможность спастись, рассеивались, занимали оборонительные позиции, открывали огонь по врагу и, при удобном случае, могли перейти в контратаку. К 1876 г., после получения более современного огнестрельного оружия, в том числе магазинных винтовок, после близкого знакомства с тактикой белых солдат, индейцы Равнин стали практиковать и некоторые новые боевые приёмы. В частности, они стали более решительно идти в лобовую атаку, подчас прорывая строй противника, как то произошло в битве при Роузбад. Однако в целом война против армии США была для воинов прерий всего лишь ещё одной из беспрерывных войн с окружающими соседними племенами. Соответственно к ней и относились, соответственными средствами её и вели. Лишь немногие дальновидные вожди понимали суть происходящих событий, которым суждено было в корне переменить всю жизнь равнинных племён, весь её традиционный уклад.
Индейцы обладали превосходными воинскими качествами. Их храбрость, стойкость, превосходное владение конем и оружием обеспечили им немало побед над белыми. Но побед локальных, не имевших почти никогда решающего значения. Почти неизвестны случаи, когда бы индейцы собирались в большие «армии», способные угрожать колоннам американских войск в открытом бою (исключая, пожалуй, такое экстраординарное событие, как разгром Кастера). Индейцам было трудно объединить свои силы более, чем на несколько недель. Воин прерий был, прежде всего, охотником и война была лишь одной из граней его жизни. Белые солдаты могли уступать ему в индивидуальных воинских качествах, но их медлительные упорные колонны были несокрушимы для налетающих на них волн всадников; солдатам не нужно было заботиться о своих семьях, силы их были неистощимы и действовали они согласно заранее разработанному плану кампании. Индейцы же всегда были слабы своей разобщенностью. Но разобщенность эта не была следствием их легкомысленности. Это было естественным результатом всего их образа жизни, формировавшегося на протяжении столетий.
